Чехословацкие легионеры и "золото Колчака"
Вратислав Доубек, Катерина Айзпурвит, Антон Каймаков 16-02-2017
Первые отряды, состоящие из этнических чехов и словаков, начали формироваться на территории Российской империи сразу после начала Великой войны — то есть еще в 1914 году. Какие мотивы заставляли этих людей сражаться в рядах русской армии против австрийских и германских сил? Как отразились на судьбе чехословаков русские революции 1917 года? С этими вопросами «Радио Прага» обратилось к историку, научному сотруднику института Т. Г. Масарика Вратиславу Доубеку.
Чехословацкие легионеры, Фото: ЧТ
«Не следует забывать, что само слово «легионеры» появилось уже после войны, до этого их называли просто добровольцами. Однако роль этих отрядов была очень важна в контексте деятельности чешской эмиграции за пределами Австро-Венгрии, которая не знала, на кого опереться, с кем она может сотрудничать. В Европе ей было сложно добиться, чтобы политические идеи чехов и словаков воспринимали как отдельную, самостоятельную, не-австрийскую программу. Тогда это было нечто совершенно новое. Хотя политическое развитие этих народов было высоким, у них не было того, чем обладали поляки, венгры, русские, — не было политиков-эмигрантов, выражавших самостоятельную позицию».
Выезжая за границу в поисках политической поддержки, Т. Г. Масарик и другие чешские общественные деятели искали поддержки, прежде всего у своих земляков, напоминает Вратислав Доубек. Они обращались к американцам, французам, подданным Российской империи, имевшим чешские корни, сотрудничали с ними, пытались получить финансовую помощь, однако понимали, что демонстрация военной силы выглядела бы гораздо убедительней...
Чешская дружина
«Это были земляки, которые участвовали в боевых действиях в рядах русской или французской армии, чтобы воевать уже с определенной «чешской программой». Так в 1914 г. появилась Чешская дружина. Это были добровольцы — российские подданные, имеющие чешские и словацкие корни, которые вступали в русскую армию. Они очень хорошо знали чешский и немецкий языки, и из них не формировались самостоятельные отряды — они использовались в качестве разведчиков, рассеянных по всему фронту».
Именно с ними начал работать Чехословацкий национальный комитет и его председатель Т. Г. Масарик. В 1916 г., еще находясь в Лондоне, он издает меморандум «Без пяти двенадцать», в котором указывает на то, что уже пора вплотную задуматься о целях, которых позволит добиться мировая война.
Т. Г. Масарик, Фото: Архив Нью-Йоркской публичной библиотеки
«Масарик боялся, чтобы война не закончилась слишком быстро, просто дипломатическими договоренностями. Меморандум призывает к тому, чтобы войска Антанты уничтожили Австро-Венгрию на поле битвы, чтобы завершением войны стало полное разрушение этой империи и победа над немецкими войсками. Масарик призывает к усилению военных действий. С этого момента программа Комитета будет направлена на поддержку чехословацких отрядов — легионеров-добровольцев. Тогда же для него очень важной становится роль России и чехословацких добровольцев в рядах российской армии — ведь именно там отряды были наиболее сильны, поскольку туда поступали уже не только штатские добровольцы, но и солдаты. Это уже не были члены землячеств с территории России, а чехи и словаки, то есть частично военнопленные, а частично дезертиры из австро-венгерских частей, бежавшие с фронтов Первой мировой.
Некоторых военных из лагерей, куда помещали пленных и дезертиров, призывали вернуться на фронт, но уже с другой стороны — воевать против Австро-Венгрии. Для Масарика это было самым важным свидетельством того, как в действительности хочет действовать чешский и словацкий народ. Официально чехи и словаки выступали на стороне Австро-Венгрии, однако ходе в своей пропагандистской кампании Масарик стремился убедить западное общество и Антанту, что, на самом деле, чехи выступают против этой империи. Именно дезертиры стали живым примером подобного сопротивления».
Йозеф Дюрих, Фото: Public Domain
Однако несложно догадаться, что правящие круги России не доверяли этим военнопленным и не хотели наращивать внутри собственной армии численность отрядов, состоящих из иностранцев. Ведь в глазах российского командования они были дезертирами, которые могут переметнуться и вторично...
«Вооружать их воспринималось Россией как определенный риск, и это недоверие сохранялось до самого конца существования царского режима. И количество этих сил не увеличивалось в той мере, в какой хотел бы Масарик. В 1916 г. из Швейцарии в Россию переехал Йозеф Дюрих, один из представителей национального комитета. Он вел с руководством российской армии многочисленные переговоры, которые, однако, не принесли ощутимых результатов». На каких же условиях чешские и словацкие легионеры могли вступать в ряды российской армии?
«Прежде всего, пред тем как получить в руки оружие, они должны были принять российское подданство. И это было для них серьезной проблемой, поскольку они хотели воевать против Австрии именно как чехи, а не как русские.
Павел Милюков, Фото: Public Domain
Значительные изменения произошли здесь только после февральской революции 1917 г. и падения царского режима. В России появляется новое правительство. Министр иностранных дел Милюков был личным другом Масарика. Когда Масарик приехал в Россию, Милюков уже покинул свой пост, однако правительство Керенского рассматривало вопрос набора солдат в лагерях военнопленных в ряды российской армии, и подданство здесь уже не играло роли. Масарик настаивал, чтобы эти военнослужащие выступали именно как чехи и словаки.
Сначала эти силы находились под русским и французским командованием, и официально эти легионеры относились к армии Франции.
Именно при Керенском чешские отряды вступили в бой как отдельные самостоятельные формирования в составе 11-й российской армии. В начале июля 1917 г. произошло сражение у Зборова, ставшее самым значительным сражением с участием чешских и словацких легионеров, одержавших тогда громкую победу. Именно она потом подпитывала пропаганду, которую проводил Масарик и Национальный комитет, и программу, поддерживаемую всем народом.
Брестский мир, Фото: Федеральный архив Германии, фотография № 183-R92623 / CC-BY-SA 3.0
Однако осенью 1917 г. ситуация, как мы помним, снова поменялась. В это время Масарик начал писать свой манифест «Новая Европа», адресованный именно легионерам. Там он предлагал свою программу и осмысливал ведение легионерами военных действий – зачем далее воевать.
После того как вспыхнула большевистская революция, Масарик переезжает из Петербурга в Москву, а затем, в центр средоточия отрядов легионеров, поближе к фронту, в Киев. Однако вскоре вся программа, сформированная для легионеров, оказалась разрушенной. Ленин решил выйти из войны, подписав Брестский сепаратный мир. Это полностью противоречило программе Масарика. Однако приходилось исходить из существующих условий, и чешский лидер избрал политику невмешательства в русскую гражданскую войну и в события внутри России в целом.
Легионеры, Фото: Архив Военно-исторического института в Праге
В начале 1918 г. Масарик находится в Киеве, где начинает прорабатывать возможности перемещения чехословацких отрядов на Западный фронт. Политик чувствует ответственность за 40 000 солдат, которых он хочет перевезти. Не будем забывть, что это – вооруженные солдаты. Он пишет Плеханову, пишет Ленину, поддерживает контакты с кадетами, с Милюковым. Он ищет людей, имеющих влияние».
- Для Масарика, который все время держал в голове идею создания в будущем независимого государства, эти отряды рассматривались, вероятно, как будущие военные силы – это просто уже сформированная армия.
«Так и произошло после войны. Легионеры воевали не только в России, Украине, не только на восточном фронте. Они также действовали на Южном итальянском фронте. М если на восточном было около 40 000 легионеров, то на Южном – около 20 000, и на Западном французском – примерно 10 000. Конечно, наиболее значительным численность легионеров была на Восточном и Южном фронтах, где чехи и словаки воевали в составе австрийских войск.
Борис Савинков
Т.Г. Масарик уезжает в Америку, чтобы проложить путь силам легионеров в Западную Европу. Там в начале марта 1918 г. он встречается с Борисом Савинковым. Еще до этого он ведет переговоры с генералом Красной армии Михаилом Артемьевичем Муравьевым, задачей которого было выбить Деникина из Киева. Фактически, Муравьев был не красным, а, скорее, «серым». Именно с ним, контролировавшим Юго-Западный фронт, Масарик договаривается об отходе чехословацких легионеров.
Памятная встреча с лидером эсеров Савинковым, террористом, известным еще с царских времен, вызвала потом много кривотолков. Ведь в 1920-е Савинкова арестовали советские органы, и в ходе следствия он заявил, что Масарик передал ему деньги на террористическую борьбу, что на эти деньги, якобы, было осуществлено покушение Фанни Каплан на Ленина. А в то время Масарик уже был президентом Чехословакии...
Это – отдельный исторический вопрос, к которому мы в будущем, возможно, еще вернемся. В чешских архивах сохранились документы, подтверждающие передачу средств – двухсот тысяч, переведенных эсерам. Я убежден, что в ходе переговоров с Савинковым и Муравьевым Т.Г. Масарик просто покупал свободный отход легионеров из Украины на восток, по Транссибирской магистрали, в направлении Владивостока. Чешский политик покидал Россию, будучи убежденным, что в России он сделал все, что мог, и теперь остается убедить американское правительство финансово поддержать переброску отрядов на западный фронт.
Конечно все это происходило непросто, происходили военные столкновения. В мае 1918 г. Ленин и Троцкий издали указ о разоружении чехословацких отрядов и их задержании. Легионеры пробивались через Транссибирскую магистраль, дойдя до армии Колчака.
Они покидают российскую территорию уже после войны. В 1919 г. из страны отправляются больные, инвалиды. С января по сентябрь 1920 г. идет переброска отрядов общей численностью около 60 000 человек. Причем в их числе были не только бывшие перебезчики из австрийской армии, но и земляки-россияне, захотевшие вернуться на историческую родину, в появившуюся независимую Чехословакию. Эти люди добирались через Индийский океан и Суэцкий канал и через Америку. И все они постепенно возвращаются в Чехословакию, где эти отряды стали основой новой чехословацкой армии», – заключает Вратислав Доубек.
Вратислав Доубек, Антон Каймаков, Катерина Айзпурвит 22-03-2017
Почти 100 лет продолжаются споры вокруг исчезнувшего «Золота Колчака» и роли, которая была отведена в истории чехословацким легионерам, втянутым в бурю гражданской войны в России начала XX века. В студии "Радио Прага" вновь историк Вратислав Доубек.
Томаш Гарриг Масарик
Эти события происходят в конце лета 1918 года. Томаш Гарриг Масарик (будущий первый президент Чехословакии) в то время уже находится в Америке, он готовит вместе с союзниками вывод из России частей чехословацких легионеров. Позиция Масарика того времени – это нейтралитет. Он считает, что не следует вмешиваться ни в дела России, ни в гражданскую войну. Проблема состоит, однако, в том, что большевики не намерены прекращать проведение агитации среди пленных немцев, венгров и чехословаков, и, например, ряд немецких военнопленных вступает в Красную армию. Неожиданно чехословаки оказались лицом к лицу с немцами, ставшими красноармейцами. Для них это были враги. Они оказались лицом к лицу с большевиками, с Красной армией, которая в тот момент уже хотела разоружить чехословацких легионеров, однако оружие служило гарантией свободного ухода легионеров из России. В районах Казани и Симбирска происходят сражения.
Золотой запас – символ мощи и политического авторитета
Уфа на фотографии С. М. Прокудина-Горского, 1910 г.
В это время в Казани хранится золотой запас России, который в период с Крымской до Первой мировой войны достигал миллиарда семисот миллионов рублей. Однако когда в 1918 г. большевики пересчитали золото, на руках у них оказалось всего 980 миллионов. Часть этого золотого запаса хранилась в Казани. Именно там произошло сражение, в ходе которого Казань взяли чехословацкие легионеры, одержавшие победу над войсками Самарского правительства, которое, конечно, хотело увезти этот клад в свой центр, в Самару. Золото проделало путь через Самару в Уфу, в чем участвовали разные правительства, разные войска. Золотой запас – это было не только золото, имущество как таковое – это был символ мощи, авторитета, в том числе политического и экономического, того, кто им владел».
«В сентябре 1918 г. золотой запас под охраной русских и чехословацких частей перевозился в Уфу. Директория была свергнута генералом Колчаком, правительство которого, в свою очередь, взяло это золото под свой контроль. К тому времени объемы запаса уже уменьшились. Случались, конечно, мелкие грабежи, примерно 100 000 оказалось расхищено. Но что это по сравнению с тем, что у вас на руках почти миллиард?.. Необходимо, однако, отметить, что все эти правительства рассматривали клад как экономическую основу, как бюджет, с которым они работали. Так принимает золотой запас и Самарское правительство, и Директория, и Колчак, и атаман Семенов. Золотой запас принял адмирал Колчак, которого зимой 1918 – весной 1919 г. поддерживали союзники. Однако войска Колчака уже находились под жестким давлением со стороны Красной армии, а его военные, со своей стороны, жестоко поступали с местным населением, и все это обессиливало эту армию. И в этой ситуации охрану этого транспорта с золотом берут на себя чехословацкие легионеры, причем не по собственной воле – это было решение союзников. В тот момент чехословацкие легионеры уже находились под командой французов – генерала Мориса Жанена.
Морис Жанен, Фото: Public Domain
Именно французы следят за золотом, поскольку существует большой государственный долг царской России перед Францией, который большевики отказались признавать. Летом 1919 г. Колчак договаривается с чехословацкими легионерами о том, что они будут надзирать за этим золотом, и по приказу генерала Жанена они осуществляют надзор не только над золотом, но и занимаются охраной самого Колчака. Адмирал отступает к Владивостоку, планируя просто уйти с этим эшелоном. Происходит его встреча с союзниками, которые выражают желание вывезти золотой запас. Колчак категорически отказался, заявив, что «лучше отдаст его большевикам».
Билет домой
Чехословацкие легионеры не доверяли Колчаку – он не был для них союзником. Их цели были иными – свободных отход из России – добраться до Владивостока и уйти. Колчак и золотой клад были для них гарантией не политического авторитета, а возможности свободно покинуть территорию России. В этом их цели расходились и с большевиками, и с союзниками.
Чехословацкие легионеры в Уфе, Фото: Public Domain
В Иркутске действует Политцентр, в деятельности которого принимали участие эсеры. У Колчака уже не осталось сил для борьбы; к тому же на него оказывают давление союзники, требующие передать власть генералу Деникину. При этом союзники призывают чехословацких легионеров продолжать охранять Колчака, не выдавать его большевикам, и, прежде всего, не передавать им золотой запас. Однако ценность и Колчака, и «его» золота для чехословаков к тому времени уже существенно снизилась, поскольку давление частей Красной армии уже достигло такой силы, что это вскоре должно было привести к крупному сражению, а они уже хотели не воевать, а просто покинуть Россию.
Легионеры вступают в переговоры с руководством, и генерал Жанен в конце концов подтверждает согласие на передачу большевикам Александра Колчака и его премьер-министра Виктора Пепеляева, под гарантии того, что их будут судить. В январе 1920 г. легионеры выдают Колчака и пытаются удержать золото. Они стремятся договориться с политическим центром, что этот запас будет передан в момент ухода последнего чехословацкого эшелона, чтобы до последней минуты обладать этими гарантиями своего благополучного ухода с территории России.
Плата за службу
Александр Колчак, Фото: Архив библиотеки Конгресса США, Public Domain
Сделать этого не удалось – власть в Иркутске перешла Военно-Революционному Комитету, то есть большевикам. Александр Колчак был расстрелян. «Золотой эшелон» нужно было передать в течение 72 часов. Была образована комиссия, которая приняла оставшиеся средства – около 400 миллионов рублей. С января по сентябрь 1920 г. чехословацкие легионеры выезжают во Владивосток, и оттуда покидают Россию, отдав золотой запас.
Поскольку из этого золота финансировались белогвардейские генералы и отдельные правительства, боровшиеся с большевиками, часть средств официально, от Самарского правительства, получили и чехословацкие легионеры как плату за свою военную службу Самарскому и Уфимскому правительству – 3 миллиона рублей.
статью прочитали: 337 человек
Комментарии возможны только от зарегистрированных пользователей, пожалуйста зарегистрируйтесь