Rogun, damn!

Любители компьютерных игр могут помнить, что в первых трёх частях игры «Цивилизация» присутствовало Чудо света под названием «Плотина Гувера» (в последней части её заменили на «Три ущелья»), которое снабжало электроэнергией все города на континенте. Вполне возможно, что правительство Таджикистана рассчитывает, что Рогунская ГЭС станет национальным Чудом света.

Оптимистический сценарий последствий строительства определяется стратегией правительства Таджикистана. После развала СССР экономическое положение в новом независимом государстве оказалось крайне тяжёлым, на фоне гражданской войны происходит отток специалистов и упадок производства. В новое тысячелетие Таджикистан входит как самое бедное государство на территории бывшего СССР. В последние годы встаёт вопрос о модернизации экономики страны, необходимо избавится от статуса сырьевого придатка для соседних стран. Но для рывка в будущее необходима отрасль, которая выступит как локомотив для всей экономики. Душанбе сделало ставку на развитие энергетики и прежде всего ГЭС. Географические особенности страны делают её обладателем одного из самых значительных потенциалов в данной области. Гидроэнергетика с одной стороны является восполняемой, а с другой не наносит такого экологического ущерба, как ТЭЦ и АЭС. При удачной реализации плана по вводу в эксплуатации верхней ступени Вахшского каскада Таджикистан полностью обеспечит свои потребности в электроэнергии, а излишки можно будет продавать соседям. По планам только одна Рогунская ГЭС должна выдавать мощность в 3600 Мвт. По самым смелым прогнозам правительства экспортный потенциал к 2025 г. может составить 47,5 млрд. кВт.ч. Полученные средства от продажи электроэнергии в Пакистан, Иран, Афганистан и Кыргызстан можно будет направить на развитие других секторов экономики.

Но, как известно, благими намерениями выложена дорога в ад. Так и проект строительства Рогунской ГЭС может обернуться проблемами не только для Таджикистана, но и сделать Центральную Азию очагом напряжённости.

Главной проблемой являются взаимоотношения Таджикистана и Узбекистана. Претендуя на роль регионального лидера, Ташкент явно не хочет усиления Таджикистана, видя его в роли зависимой территории. Напомним, с 1924 по 1929 гг. Таджикская АССР входила в состав Узбекской ССР, очевидно, что в силу имперских амбиций можно снова воспринимать соседнее государство не как независимую территорию, а как отделившийся регион. Так, в 1998 и 1999 гг. при поддержке Узбекистана в Таджикистане происходили военные столкновения, так что это противостояние даже нельзя назвать «холодным». Когда же руководство Таджикистана решило возродить советский проект Рогунской ГЭС, оказались затронуты два острых вопроса. Первый, мы уже отметили, это борьба за влияние в регионе. Второй, связанный с главной ценностью для Центральной Азии – это вода. В условиях жаркого климата контроль над водными ресурсами приобретает первоочередное значение. Водный вопрос был основной темой политики в Средней Азии, как минимум с вхождения данного региона в состав Российской империи. И царское правительство и советская власть видели своей главной задачей именно решение проблемы с дефицитом воды. Узбекистан указывает на возможность снижения уровня воды в Амударье, что приведёт к экологической и экономической катастрофе для Узбекистана. Низкий уровень воды в реке не позволит наполнить водохранилища, а это выльется в проблемы с питьевой водой и поливкой хлопковых полей.

Пока Ташкент пытается оказывать давление на Таджикистан дипломатическими методами. Настаивая на проведении глобальных экологических экспертиз строительства ГЭС, пытаясь разыграть российскую карту и т.п. Но, очевидно, что Эмомали Рахмон не намерен идти на политический шантаж соседей, и постепенно градус напряжения между странами растёт. Так, Генеральный секретарь ООН, совершая поездку по региону, предложил свою помощь в решении конфликта между странами. Наиболее продуктивное решение - подписание протокола по контролю над водными ресурсами на территории Центральной Азии, такие попытки предпринимались, но заканчивались неудачей по причине конфликта интересов. При этом развитие энергетики Таджикистана в перспективе может быть выгодно для Узбекистана, поскольку дешёвая электроэнергия позволит продавать природный газ, а не сжигать его в теплоэлектростанциях. Но для этого необходимо заменить «имперские» амбиции на рациональный расчёт.

Конечно, вариант прямого вторжения вооружённых сил Узбекистана на территорию Таджикистана является самым радикальным. Выступать в роли агрессора в современном мире слишком дорогое удовольствие - потеря международного авторитета, экономические санкции и т.п. слишком высокая цена. Хотя некоторые международные организации и ставят Узбекистан в один ряд с режимами Северной Кореи и Туркменистана, Ислам Каримов явно не готов примерить роль центральноазиатского Саддама Хусейна. В ближайшей перспективе, при дальнейшей эскалации конфликта, скорее вероятен сценарий внедрения агентов влияния и нанесение удара изнутри страны. При таком раскладе на стороне Узбекистана могут оказаться не только сепаратисты Таджикистана, но и исламские радикалы, в том числе и из соседнего Афганистана. Очередной виток гражданской войны надолго отложит даже перспективу экономического подъёма страны. Если на подобные конфликты в Африке мировое сообщество может закрывать глаза - вспомним ситуацию в Судане, Мозамбике и Сомали, то Центральная Азия слишком ценный геостратегический район, чтобы делать его горячей точкой. Таджикистан расположен на пересечении интересов большинства игроков «мировой шахматной партии». Находясь в непосредственной близости от границ России, Китая и Ирана, он граничит и с Афганистаном, который находится в сфере влияния США. Китай пока не претендует на контроль над Центральной Азией, более остро для него стоит вопрос с уйгурским сепаратизмом. Иран, возможно, хотел бы видеть в Таджикистане протегеранское правительство исламистов, но на данный момент это слишком далёкая цель. О позиции России мы поговорим немного позже. А вот США вполне могут вмешаться, введя под предлогом борьбы за права человека и возможной террористической угрозы войска миротворческого корпуса ООН. Прямое вторжение сил НАТО, как это было с Афганистаном, будет означать разрыв сближения с Россией. Но и миротворческие силы могут встретить упорное сопротивление. Как показывает мировой опыт, военные действия в горной местности чрезвычайно сложны, а современные армии ведущих держав не готовы нести большие людские потери.

Это проблемы так сказать внешнего характера, но Рогунская ГЭС может вызвать и целый комплекс внутриполитических проблем для Таджикистана. Самой объективной является безопасность сооружения, строительство в горной местности должно учитывать сейсмическую опасность. Сочетание землетрясения и прорыва дамбы приведёт к катастрофическим разрушениям. Последние 20 лет развития Таджикистана вынудили профессиональные кадры покинуть страну, таким образом, встаёт вопрос о том, кто будет строить ГЭС. Быстро восстановить научно-технический потенциал страны вряд ли удастся, а это означает привлечение специалистов из-за границы, что существенно увеличит стоимость строительства. Так или иначе, сооружения подобного рода не могут обходиться дешевле нескольких сот миллионов долларов. Бюджет одной из беднейших стран такое не вынесет, поэтому руководство Таджикистана решило использовать советский опыт, профинансировать стройку за счёт жителей страны. Были выпущены акции, которые в обязательном порядке должны были выкупать граждане Таджикистана. Если учесть низкие уровни дохода в стране, то это чрезвычайная мера. В случае успеха это позволит вернуть людям свои деньги и получать дивиденды, в случае провала грозит ещё большим снижением уровня жизни. Высока вероятность, что при негативном сценарии разорившиеся жители вынуждены будут пойти в криминальный бизнес. К тому же, образец подражания совсем рядом, не секрет, что одним из главных источников дохода для Афганистана являются наркотики, бесполезность борьбы с ними признали даже руководители НАТО. А Таджикистан уже сейчас является перевалочной базой по пути их в Россию и Европу. Необходимость искать заработок упростит данный маршрут и позволит создать филиал наркокартелей на новой территории.

Экономические и социальные трудности не пугают руководство республики, для них Рогунская ГЭС не просто экономический объект, с тем же успехом можно было развить сеть небольших ГЭС на горных реках. Это символ будущего Таджикистана. В этом плане недовольство Узбекистана увеличивает символический капитал Рогунской ГЭС, ведь злость соседа зачастую доставляет радость. Для Эмомали Рахмона эта стройка служит ещё и памятником правления, подобно пирамидам в Египте или Великой китайской стене, ГЭС должна напоминать потомкам о правителе. В силу этого она не может быть никакой иной, кроме как дорогостоящей и циклопической.

Отдельно стоит поговорить о позиции, которую занимает Россия в этом вопросе. Пространство бывшего СССР является зоной влияния России, в Центральной Азии этому способствуют и международные организации ЕврАзЭС и ШОС, куда входит и Узбекистан с Таджикистаном. Правда, Узбекистан на некоторое время покидал состав участников ЕврАзЭС, тем самым демонстрируя своё исключительное положение в регионе. В глобальном плане конфликт между двумя странами России не нужен, но в данный момент Москва находится на стороне Ташкента. Данный союз конечно сугубо конъюнктурный, и обе стороны хотят использовать друг друга в своих интересах. Узбекистан при поддержке России старается не допустить выхода Таджикистана из-под своего влияния, а Москва, поддерживая претензии Узбекистана, старается прибрать Рогунскую ГЭС к своим рукам. Камнем преткновения стало решение правительства Таджикистана возводить её исключительно внутренними силами. Российский вариант подразумевал, что после завершения строительства силами российских компаний основной пакет акций должен был достаться им. Таким образом, через финансовые структуры правительство РФ получало бы мощный рычаг воздействия на Таджикистан и Узбекистан. Тут можно восполнить концепцию либерального империализма, высказанную несколько лет назад А. Чубайсом, основным элементом которой является контроль над энергетической сферой соседних государств. Сейчас ситуация напоминает «мексиканскую дуэль» из голливудских фильмов, когда два персонаж держат друг друга на мушке и ждут, у кого первого сдадут нервы. Если проиграет Таджикистан, то Россия получит в свои руки Рогунскую ГЭС, что в долгосрочной перспективе может быть выгодно всем, если проиграет Россия, то она существенно ослабит свое положение в регионе. Тут в очередной раз можно вспомнить советский опыт, когда участие СССР в возведении Асуанских плотин, тоже знаковых объектов для развития Египта, должно было сблизить обе страны и усилить позиции Советского Союза в арабском регионе.

Помимо экономических соображений существуют ещё причины заботы России о своём влиянии на Таджикистан. Во-первых, это природные запасы, месторождения алюминия и серебра, прежде всего, речь идёт о Большом Конимансуре, которым в своё время интересовался «Норильский никель». Во-вторых, это военные объекты, которые позволяют обеспечивать безопасность воздушных границ России. Системы слежения могут выступать альтернативой элементам ПРО в Восточной Европе, ведь с территории Таджикистана гораздо проще контролировать запуски иранских ракет, чем из Чехии и Польши. В-третьих, присутствие военного контингента позволяет контролировать наркотрафик из Афганистана, об угрозе усиления позиций наркомафии в регионе мы говорили выше.

Таким образом на данный момент ситуация вокруг Рогунской ГЭС чрезвычайно обострена, в первую очередь, в силу сплетения множества интересов. Сейчас Центральную Азию не стоит рассматривать как Балканы XXI века, но в будущем одна небольшая течь может привести к глобальной катастрофе.