Неожиданный глоток свободы для сирийцев после бегства от сил безопасности

Гувечи, Турция. В этом пыльном приграничном городке Билаль смотрел с крыши на холмистую долину и на заброшенный лагерь беженцев, в который он бежал, спасаясь от приближающихся сирийских войск, и где он открыл для себя нечто неожиданное: чувство свободы.

Дэниел Эттер для "Нью-Йорк Таймс"

Сирийцы находят убежище, где только могут, некоторые - в таких заброшенных школах, как эта в Аин аль-Бейда. Некоторые говорят, что жизнь в бегах приносит им дуновение свободы в авторитарном государстве.

Президент Башар аль-Асад послал сирийских военных и полицейских на север для подавления восстания, что заставило тысячи людей бежать из своих домов, не менее 11000 человек ищут убежища в Турции.

Но было и много таких, как Билаль, которые не хотели покидать Сирию и вместо этого они поставили лагеря вдоль границы. Если целью президента Асада является использовать страх, чтобы заставить замолчать народный протест, то Билаль сказал, что опыт беженца может иметь обратный эффект.

Жители Гувечи могут видеть лагерь беженцев на территории Сирии.

"Находясь в Хирбет аль-Джуз, мы открыли для себя много странных вещей", - сказал Билаль, которому 30 лет, и который назвал лишь своё имя из страха перед возмездием со стороны правительства. "Мы могли свободно ходить и говорить друг с другом о наших человеческих правах, без страха".

Он добавил: "У нас никогда раньше не было такого опыта, ни в моей жизни, ни в жизни моего отца".

Билаль и сотни других нашли убежище во временном лагере в Хирбет аль-Джур, деревушке на клочке земли, которая явно не контролируется государством. В лагере с потрёпанными палатками, разбросанными в заросшем саду и в густом лесу, условия были нелёгкие, еды и медикаментов было недостаточно, а вода была грязной. Тем не менее Билаль и другие сказали, что они были вдохновлены чувством свободы на сирийской земле.

По пятницам беженцы проводили долгие и громкие антиправительственные протесты рядом с границей с колючей проволокой, радуясь отсутствию сил безопасности, которые жёстко разгоняли протесты в других районах Сирии. Молодые люди, некоторые из них вооружённые лёгким огнестрельным оружием, сформировали плохо организованные гражданские комитеты, чтобы вести наблюдение за признаками появления армии. Группа активистов среди беженцев создала медиа-центр, чтобы закачивать видео в интернет. Позднее они и другие объявили о создании Национального направляющего совета сирийской революции - суррогатной зонтичной группы, которая не смогла стать популярной и, по-видимому, сошла на нет.

"Не было ни армии, ни полиции, ничего", - сказал Билаль, поражаясь влиянию того, что он пережил. "Мы живём всю нашу жизнь при очень, очень, очень сильных репрессиях. Армия и силы безопасности всегда говорили, что они в курсе (даже) того, что происходит между мужчиной и его женой".

Но этой свободе не суждено было долго длиться.

В четверг танки и солдаты вернулись, подтвердив способность государства использовать силу. В конечном итоге почти все бежали в Турцию, как только появились сирийские войска, сказали лидеры беженцев и сотрудники гуманитарных организаций. Большинство из Хирбет аль-Джуз отправились в Реханли, где "Красный полумесяц" управляет лагерем и где Турция запрещает беженцам беседовать с журналистами. Турецкие чиновники говорят, что в официальных лагерях на сегодня находится более 11000 сирийских "гостей" - Турция избегает слова "беженцы" - в то время как "Красный полумесяц" заявил на прошлой неделе, что перехода на турецкую территорию ожидают ещё 17000 человек.

За последний месяц беженцы бежали в приграничную зону из сельской северо-западной провинции Идлиб, где силы безопасности сожгли поля и нападали на общины, чтобы расправиться с рядом городов, где каждую неделю происходили всё более крупные антиправительственные протесты. Усилия правительства подавить длящееся уже несколько месяцев народное восстание привели к смерти более чем 1400 человек, заявили активисты, и как минимум 10000 человек были арестованы.

После шока в связи с бегством из своих домов многие люди сказали, что они не хотят покидать страну и переходить на территорию Турции из страха за своё ценное имущество - домашний скот или машины. Другие отказались отправиться в Турцию из неповиновения или из опасения, что они не смогут вернуться.

Нуфа аль-Али, которой 48 лет, не захотела отправиться в Турцию, потому что она хотела вернуться в свою родную деревню, Аштурию, "но только после падения режима". Пожилой мужчина по имени Ахмед, курящий сигарету рядом с машиной, в которой он спал, сказал, что он останется в лагере "до самой смерти", и "этот убийца Башар" его не выгонит.

Висам Тариф, исполнительный директор "Инсан", правозащитной группы, сказал, что он обнаружил "удивительные перемены в умонастроении" в телефонных беседах с людьми в приграничной зоне. "Они думают о методах политического переходного периода в Сирии и как этого добиться", - сказал г-н Тариф, роскошь, недоступная людям, переживающим военные репрессии.

Но жизнь в приграничной зоне также показала некоторые недостатки сирийского восстания. Была широко распространена ложная информация. Многие говорили, что чувствовали себя в безопасности, так как граница "под защитой Турции", и ссылались как на подтверждение на договор, по которому, как многие считают, сирийские силы безопасности должны оставаться в пяти километрах от границы - этого документа, как заявило турецкое Министерство иностранных дел, не существует.

События в Ливии также на уме у многих беженцев. Восстание в Ливии превратилось в настоящую войну, когда некоторые военные подразделения перешли на сторону повстанцев, и вмешалось международное сообщество, используя мощь ВВС НАТО для защиты ливийского гражданского населения от насилия государства.

Ничего этого в Сирии не произошло. Международная поддержка не появилась, и хотя в рядах сил безопасности были дезертиры, но пока что это слишком единичные случаи, чтобы бросить серьёзный вызов государству.

Активисты среди беженцев поклялись, что они будут проводить мирные протесты, когда они праздновали свою новообретённую свободу, но они не смогли её защитить. Один молодой человек выразил разочарование, что они "окружены" государствами и державами, не желающими предоставить сирийским протестующим средства для самозащиты.

Когда прибыли силы безопасности, то единственным выбором для них было бежать.

"Это было как в Бенгази, но разница была в том, что у одних было оружие, а у других - нет", - сказал Билаль, глядя вниз с холма, в то время как маленькие тёмные силуэты сотрудников безопасности двигались между потрёпанных палаток. "Если бы у нас было оружие, мы сразились бы с ними, но у нас нет источника оружия. Нашей единственной защитой было бегство в Турцию".

обсуждали: Редакция (1) всего 1 сообщений

обсудить