Нападайте на Польшу!
Войску Польскому приходит конец. По крайней мере, в техническом отношении. Если бы нам пришлось вести сражения на земле, в небесах и на море, то от любого противника мы в первый же день получили бы больших люлей.
Мы считаем, что завтра война не начнётся, но если бы мы ошибались, то с чем мы выйдем на поле боя?
На земле
Основу польских сухопутных войск составляют 4 танковых, 7 моторизованных и 3 специальных (десантных, горных) бригады.
На вооружении танковых бригад – около 948 танков. Из них только 128 «леопардов», подаренных нам немцами в 2002 году, можно отнести к современным (хоть получили мы, конечно, бывшие в употреблении машины). Большинство наших танков (в количестве 590) – это Т-72, русская конструкция почти 40-летнего возраста, устаревшая ещё 20 лет тому назад. Несмотря на то, что Т-72 легче «леопарда» на 15 тонн, у него на 30 процентов меньшая мощность, то есть он менее подвижен. Однако, самым большим недостатком ветерана является ограниченная способность прицельной стрельбы при движении. Есть ещё модернизированный Т-72, то есть несколько лучший танк «тварды». Их у нас около 230 экземпляров.
Существует проект - избавиться от этих памятников старины, но их снятие с вооружения планируется только с 2016 года. Чем их заменить? Проекта нет. Если бы искать в армии какой-нибудь разумной экономии, то нужно было бы ускорить списание Т-72 и сразу ликвидировать 2 танковые бригады. У нас было бы тогда вполовину меньше танков, но зато исправных, и не нужно было бы тратить средства на смазку старья.
Так же обстоят дела с моторизованной пехотой, которая передвигается на 1300 советских БМП, в обиходе называвшихся «братскими могилами пехоты». Это было революционное техническое решение, но 50 лет тому назад. Сегодня на поле боя они совершенно беспомощны - у них тонкая броня, а установленная на них пушка не стреляет прицельно. Производство «росомака»*, известного и по нашим страницам (свыше 20 публикаций за 5 лет – на наши критические замечания нам отвечали, что мы не правы) запаздывает – построено только 200 машин из 690 заказанных. По-прежнему есть проблемы с их вооружением, так как были попытки объединить продукцию изготовителей из разных стран, а это не получается. Будет ли «росомак», в конце концов, оборудован и чем – ещё неизвестно. Говорят, что заказ на эти машины должен быть увеличен на 140 штук, но и так их хватит только на 2 или 3 моторизованные бригады. Кроме того, «росомаки», так же, как устаревшие БМП, нужно обкладывать дополнительными листами брони, чтобы они действительно защищали солдат. В этом убедились те, кто поехал в Афганистан сражаться с талибской «гражданской стражей».
Для остальных бригад запланирована модернизация 450 «братских могил». Это означает оборудование их новыми башнями с новой пушкой и противотанковой ракетой, то есть то, что не удалось в случае «росомака», несмотря на несколько лет стараний. Предприятие должно стоить свыше 4 миллиардов злотых. Это спорная идея, потому что пушки должны монтироваться на шасси, младшему из которых больше 20 лет, и они могут рассыпаться.
Если говорить о пушках, то большинство из них сейчас тоже представляет собой музейные экспонаты. Наиболее многочисленные в нашей армии (около 5300) – самоходные гаубицы с ласковым именем «гвоздика», с конструкцией, придуманной в СССР ещё во времена Второй мировой войны.
* «росомаха» - прим. перев.
В небесах
Наша боевая авиация – это тоже смесь современного и устаревшего оборудования. Вместе с 48 купленными у американцев современными Ф-16 у нас по-прежнему столько же российских штурмовиков Су-22 и несколько меньше - 36 - истребителей Миг-29. Эти русские машины будут служить ещё несколько лет, и заменить их нечем.
Летать эти машины летают, только зачем? Проблема заключается в том, что современный самолёт тесно связан с системами вооружения, а неизвестно, удастся ли во что-нибудь попасть русской бомбой, даже управляемой. Во всяком случае, Венгрия сняла Су-22 с вооружения в 1997 году, а Чехия, последней из бывших «демолюдов», в 2002 году. Если бы мы поступили так же, то у нас были бы средства хотя бы на несколько учебных самолётов, на которых тренировались бы наши пилоты. А так то и дело какой-нибудь самолёт отказывает, и господин президент, господин премьер и господин министр обороны имеют возможность поместить в газетах некролог, - что очень, что заслуженные, что семье...
Достаточно сказать, что у нас вообще нет самолётов для углублённой тренировки пилотов. Говорят, что ведутся переговоры об их покупке с финнами и корейцами. Но это только предварительные переговоры. Ветеранки нашего авиационного обучения – «искры» - не выдержат до 2012 года. После последней серии катастроф эти самолёты находятся на земле, во избежание следующих верных несчастных случаев.
Летать на Ф-16 (а это была крупнейшая затрата на вооружение в истории Наияснейшей Речи Посполитой) пилоты всё учатся, и уж как обучатся, то через несколько лет (что ещё не факт) у нас будет аж по 1,5 лётчика на одну машину, что является требуемым НАТО необходимым минимумом. Если ни один из этих пилотов в это время не уйдёт со службы и не погибнет.
Эксперты считают, что такая страна, как наша, должна иметь как минимум 120 боевых самолётов. Современных и вполне исправных. Интересно, что Миг-29 был классифицирован как «дневной истребитель», то есть он может летать и атаковать только такие цели, которые видны при хорошем освещении.
Таким же образом выглядит транспортная авиация и вертолётный парк. По данным министерства обороны, Войско Польское имеет 211 вертолётов, из этого количества до 2018 года останется 68, остальные пойдут в металлолом, если раньше не развалятся. Чтобы сохранить так называемый потенциал, мы должны купить как минимум 150 новых вертолётов. Только за какие деньги?
Неизвестно, зачем мы заказываем очередные «бризы» в качестве транспортных самолётов, ведь их транспортная способность – это немногим больше десятка солдат в полном снаряжении.
На (и в) море
В военно-морском флоте уже нет ничего современного, и почти всё, кроме портов, 3 ракетных кораблей и подсобных судов (к ним мы относим моторные лодки из пластика, десантные суда и минные заградители), нужно будет ликвидировать или модернизировать.
Военно-морской флот просто списали в расход. Символ этого – строительство корвета «Гаврон», начатое в 2001 году. Последние известия таковы, что судно должно быть передано флоту в 2012 году, а готово к действию оно будет где-то около 2018 года. Это был бы рекорд продолжительности строительства судов такого рода. Но мы можем смело написать, что не верим в эти даты. Если строительство и закончится, то ещё позже. В этом году судостроители колупаются при этом судне «без затрат», а, значит, и без результатов. Если его, в конце концов, построят, это будет довольно дорогой корвет – около 1,5 миллиарда без вооружения. Военный смысл строительства такого вида судов есть только тогда, когда их как минимум три. Всё это означает, что на флоте готовится очередная дорогостоящая суета, то есть модернизация фрегатов.
Мы получили два таких, списанных американцами. Это якобы был наш успех, потому что дали нам их «даром». Тут же они получили гордые названия «Костюшко» и «Пулаский». По мнению министерства обороны, они исправны. Но исправны они как-то иначе. Несколько систем одного из этих «исправных» фрегатов – радарная, командная, управление огнём – не действуют. Второй фрегат – это склад запчастей для первого. Оба пригодны сейчас только для украшения набережных. Оба должны быть модернизированы Соединёнными Штатами «только» за 140 миллионов долларов.
Когда мы написали об этом в «Не», пресс-секретарь Военно-морского флота прислал обширное опровержение, а тогдашний командующий флотом адмирал Рышард Лукасик пригласил Урбана в Гдыню на обед, чтобы убедить его в том, что он пишет в своём еженедельнике глупости.
Гордость флота, подводная лодка «Орёл», находится на верфи, там она пробудет до 2010 года, потом ещё два года поплавает, а потом падёт жертвой размышлений над заменой её русских внутренностей.
Подводные лодки типа „Коббен”, в количестве 4 штук, которые нам подарили норвежцы в 2002 году, мы ликвидируем до 2014 года. Причина – нерентабельность замены аккумуляторов, которые служат источником энергии при погружении. А так мы гордились, когда нам их дарили.
Тем временем, датчане полностью ликвидировали свой подводный флот.
В запасе – рацлавицкие косы
Министру обороны Клиху, наверное, легко впарить что угодно, потому что он – врач-психиатр, а не военный специалист. Среди польских депутатов только три человека всерьёз интересуются военными делами: Людвик Дорн (как оппозиционный беспартийный депутат он может что-либо говорить себе и музам), Януш Земке (бывший замминистра обороны в правительстве Союза демократических левых сил, но он теперь будет работать в Брюсселе), и Бронислав Коморовский (из правящей партии, но как маршал Сейма он занят другими делами). Это чересчур хилое лобби для обороны страны.
В течение 20 лет армия не позволила подчинить себя гражданскому контролю и даже научилась руководить политиками, последним примером чего стало перенесение командования сухопутных войск из Варшавы во Вроцлав. Это бессмыслица, которую трудно объяснить рационально. Она поглотит очередные десятки, если не сотни, миллионов злотых (хотя бы на необходимую инфраструктуру информатики и связи). Министерство обороны утверждает: «Децентрализация командования обоснована геостратегическим положением нашей страны». Попросту обещание установить в Калининграде какие-то новые ракеты наши военные используют, чтобы втянуть нас в расходы на какой-то переезд на Запад.
Проблема польской армии – это, однако, не отсутствие техники, а отсутствие ясности – хотим мы иметь современную армию или же армию большую. Факт, что военные не избавились от своих духовных корней родом из Варшавского договора, то есть от концепции танкового штурма по равнинам, пересечённым крупными реками. Именно поэтому «росомаку» велели плавать, хотя у финского оригинала такой обязанности нет. Поэтому у нас по-прежнему столько Т-72, и летаем мы на Су-22. Уж не будем говорить о необходимости содержания 2000 штатных единиц для полковников. Именно поэтому здесь без конца несут вздор о содержании в Польше 100-тысячной армии.
Деньги будут или на модернизацию и замену музейного вооружения, которое мы получили от русских, а в последнее время получаем то от немцев, то от американцев, или на зарплаты для массы рядовых и офицеров. На всё сразу денег нет и не будет. Купят немного того, немного этого, а на самом деле не будет ничего. Всё рвётся, и ничто не функционирует так, чтобы в самом деле напугать кого-нибудь за межой.
http://www.nie.com.pl/art21135.htm
В тему:
«Трибуна», № 195,
21 августа 2009 г.
Сто слов
Автор: Веслав Дембский, главный редактор «Трибуны»
Покупка американского самолёта Ф-16 должна была стать для нашей экономики пинком, переносящим её совершенно в другую техническую цивилизацию. И это благодаря, конечно, не самой машине, а офсету, сопутствующему её покупке. В нашу страну должны были хлынуть чудеса техники, логистики и управления, лавины американских инвестиций. Сегодня Верховная контрольная палата развеяла эти фантазии. Реализованные проекты, утверждают инспекторы Палаты, не связаны ни с трансфером современных технологий, ни с широко понимаемыми инвестициями. Часть проектов вообще не начата. (...)
Оказывается, мы купили самолёты за миллиарды долларов, получив взамен совершенно другую сказку, а не ту, которую нам рассказывали раньше. А сами самолёты Ф-16 не без причины прозвали «нелётами». Оказывается, что наши «американские друзья» - не без польской вины – в очередной раз нас кинули, как и во многих других случаях (например, с визами). А мы по-прежнему заглядываем им глубоко в глаза, выполняя их высказанные и невысказанные пожелания. С друзьями, однако, надо держать ухо востро, потому что в жизни бывает, как в пословице, что «среди сердечных друзей собаки зайца загрызут». А мы, не будем заблуждаться, заяц и есть.
http://www.trybuna.com.pl/Trybuna/Trybuna_ONLINE.html
Обсуждение на форуме
© 2001-2009 «Битрикс», «1С-Битрикс».