План Б

Дэвид Леонхардт начал интересную дискуссию своей колонкой, которая описывает довольно простую историю. Долгое время основной стратегический подход к глобальному изменению климата заключался в рассматривании выбросов углерода в качестве негативного внешнего фактора, который они воплощают, и оценивании его посредством прямого налога или системы "ограничивай и торгуй" (то есть установить квоты на выбросы, которые потом предприятия с низкими уровнями выбросов могли бы продавать предприятиям с высоким уровнем выбросов - прим. perevodika.ru), чтобы фирмы и частные лица интернализировали их стоимость. Это бы способствовало сокращению потребления углеродоёмких товаров и услуг, а также инвестициям в "зелёные" технологии, оба результата в конечном итоге смогли бы довести выбросы и концентрацию углерода до безопасного уровня.

Но некоторое время казалось, что будет невозможно, пока во всяком случае, установить достаточно высокую мировую цену углерода, а теперь похоже, как будто в Америке будет невозможно вообще установить хоть какую-то цену - даже такую, которая слишком низкая, чтобы решить проблему. Американская политическая система не в состоянии повысить стоимость энергии.

Эта неудача заставила людей искать альтернативные стратегии, и они придумали расходы на субсидирование экологически чистых технологий. Если вы не можете сделать грязную энергию дороже, говорит эта теория, то вы должны попытаться сделать чистую энергию дешевле. А субсидии гораздо легче провести, чем увеличение налогов, плюс любое большое нововведение, которое сделает зелёную энергию более дешёвой и эффективной, может быть привлекательным для Китая, Индии и других крупных развивающихся рынков, где в основном будут расти выбросы в будущем. Так что теперь самое время начать финансировать исследования чистой энергии, на сумму около $25 миллиардов.

Что мы думаем по этому поводу? Ну, во-первых, отметим, что г-н Леонхардт не просто спрашивает, что должно быть сделано. Он спрашивает, что из всего множества того, что может быть сделано, должно быть сделано. И поэтому первый возникающий вопрос - можно ли это сделать?

Г-н Леонхардт признаёт, что любой план установления цена углерода, скорее всего, бесперспективен в обозримом будущем, потому что республиканцы, скорее всего, одержат крупную победу на выборах в Конгресс в ноябре этого года, а основная позиция GOP - отрицание того, что антропогенное глобальное потепление является проблемой. Пока не ясно, почему республиканское собрание, которое против установления цены на углерод, будет поддерживать расходы на исследования чистой энергии. Также неясно, откуда возьмутся деньги на такие расходы. Предложения, упоминаемые г-ном Леонхардтом, включают отмену субсидий на ископаемое топливо и "небольшую программу "ограничивай и торгуй". Если мы находимся в альтернативной реальности, в которой республиканцы терпят такие вещи, то мы должны спросить этих странных республиканцев, не согласятся ли они также на установление настоящей цены углерода.

Не исключено, что кое-какое увеличение расходов на научные исследования достижимо. Министерство обороны обеспокоено воздействием изменения климата, организовывает большое количество спонсируемых государством исследований и находится в списке Республиканской партии того-что-можно-финансировать, так что возможно, что оборонный бюджет станет основным инструментом субсидий на исследования. Но помимо этого, изменения в политике, которые существуют в рамках множества "того, что можно сделать", ограничены теми, которые не требуют законодательных мер или которые сводятся к субсидированию промышленности (например, те, что касаются этанола), которые, скорее всего, будут иметь неприятные последствия и вызовут увеличение уровня выбросов.

Учитывая это, будет разумно, казалось бы, усиленно поддерживать элементы, содержащиеся во вселенной "того, что должно быть сделано", в надежде переместить больше этих элементов в пересечении этой вселенной с той, которая выполнима.

Отсюда хороший вопрос: должны ли исследования чистой энергии субсидироваться? Существуют веские основания для субсидирования фундаментальных исследований, которые являются общественным благом. Правительство не будет так же хорошо разбираться в субсидиях на проведение прикладных исследований, а большинство исследований чистой энергии попадут в эту категорию. Финансируемое государством исследование будет иметь ограниченное применение в отсутствие ценового сигнала рынкам, который бы помог им определить, какие нововведения нужно использованы. С другой стороны, если у вас есть ценовой сигнал в виде цены углерода, то вам не нужно так сильно субсидировать исследования.

Также кажется ясным, что субсидии на исследования оставят много низко висящих фруктов нетронутыми - мелкие инновации в простых вещах, таких как дизайн упаковки, для которых цена на углерод (даже слишком маленькая, чтобы на самом деле снизить выбросы до безопасного уровня) будет иметь большое значение. А без цены углерода риск непродуктивного результата, как, например, бесполезная возня с этанолом, значительно возрастает.

В общем, я думаю, что есть возможности для государственных расходов на исследования чистой энергии. В то же время, расходы на научные исследования в отсутствие цены на углерод, вероятно, будут гораздо менее эффективными, чем расходы на научные исследования в её присутствии. Между тем, я вовсе не уверен, что дополнительный доллар лучше потратить на субсидирование исследований, чем на внедрение существующих экологически чистых технологий (например, умной электропроводки, которая бы повысила как эффективность, так и частные инвестиции в энергетические исследования, или общественного транспорта, который крайне недофинансируется в Америке, не взирая на беспокойство по поводу климата), или на деньги для адаптационных инвестиций.

Можно было бы оправдать поддержку стратегии "всё-вышеизложенное", но это требует денег. И это возвращает нас к установлению цены на углероды, что могло бы как принести прибыль, так и привлечь большое количество частных инвестиций. Как бы мы ни рассматривали этот вопрос, трудно не прийти к выводу, что установление цены на углерод является важной частью политики реагирования на изменение климата. Если расходы на научные исследования можно легко принять, то принимайте их. Но если эксперты работают над тем, чтобы сделать невозможное возможным, то им следует начать с политики, наиболее важной для усилий, направленных на избежание худших последствий изменения климата.

Читали: 313

обсуждали: Редакция (1) всего 1 сообщений

обсудить