Литературный критик Иосиф Сталин. Заметки умного дурака о тиранах с артистическими претензиями

Узнал, что сейчас успешно распродаются произведения Адольфа Гитлера. Имею в виду не «Майн Кампф», а его изобразительное творчество. Вообще-то, картинки у него хлипенькие. Не то чтоб вовсе бездарно, но как-то безлико, временами чуть слюняво.

Даже странно: ни намёка на какую-то, не знаю, там демоничность или хотя б на тупую мощь будущих классиков германского тоталитаризма. Одним словом, как отсутствие таланта, так и вопиющей цветистой бездарности. Слабенько, посредственно, никак. Сразу видно, что мало-мальски выдающегося художника из него б точно не вышло.

Неудивительно, что в молодые годы он не мог толком прокормиться своим художеством. Теперь же его картинки улетают со свистом. Оно и понятно — исторический интерес, хотя, может, и дурного свойства. Но ещё и любопытно с точки зрения психологии.

Давно замечено, что многих тиранов тянет к художественному творчеству. Или, скорей, наоборот — из недостаточных творцов иногда выходят вполне успешные тираны.

Исторические примеры известны: кроме Гитлера, бездарный, как утверждают, актёр Нерон, весьма невыразительный поэт Мао Цзэдун, можно и ещё кое-кого припомнить. Сталина, к примеру... но о нём позже.

Это не случайно, конечно. У людей талантливых будто б есть ещё какой-то орган, отсутствующий у всех прочих. Он недоступен рентгену, так как запущен в иное измерение, там пятое или десятое.

И у полу-, четвертьталантов или талантов на одну осьмушку тоже нечто подобное имеется. Но только не полноценный орган, а какой-то ненужный аппендикс, который вечно за что-то там в ином измерении цепляется, саднит, короче говоря, от него никакой пользы, только душевная боль.

Оттого и зверство.

Я таких в жизни встречал немало. Выпади им другая эпоха, они вполне могли б состояться как тираны. А так довольно безвредны. Разве что чуть тиранят родных и близких.

И Адольф Шикльгрубер вполне мог бы остаться так себе художником, амбициозным и завистливым неудачником, не более того.

Можно, разумеется, напомнить, что иные правители в литературном по крайней мере творчестве были вовсе не бездарны. Грозные завоеватели Цезарь и Наполеон были к тому же безусловно яркими литераторами, блестящими стилистами. Или вспомнить Бабура, гениального поэта и основателя династии Великих Моголов.

Но тут у меня оговорка. Не хочу идеализировать ни одного, ни другого, ни третьего, человеческая жизнь для них не стоила и гроша. Но лично я их всё-таки не отношу к тиранам в полном смысле. Жестокие были правители, однако не садисты, то есть, судя по всему, человекоубийство как таковое им удовольствия не доставляло.

Ну вот, правда, взять Ивана Грозного, яркого публициста, судя по его переписке с Курбским. Но всё же вряд ли тут подлинный литературный дар.

Сильный аффект, любовь, к примеру, или ярость, как в данном случае, может так всколыхнуть душу, что и личность не слишком одарённая вдруг выдаст нечто незаурядное, по крайней мере выразительное.

Но Сталин… тут не совсем ясно. Говорят, что его ранние стихи одобрил замечательный поэт Илья Чавчавадзе. Но есть и другая версия: именно Чавчавадзе убедил его бросить сочинительство.

Однако вот что безусловно: одно его стихотворение — понятно, ещё до революции — действительно попало в грузинскую «Родную речь» для школьников. Но и это не гарантия высокого качества.

Конечно, грузины в поэзии понимают, но, помнится, в нашей «Родной речи», по которой я когда-то учился, были не сплошь одни шедевры, много стихов слабеньких, зато патриотичных или назидательных.

Так что вопрос, сколь талантлив был Сталин-поэт, для по крайней мере не знающих грузинского языка, остаётся открытым. В русских переводах он звучит плоховато, так, заурядная юношеская лирика: угнетён — окрылён, играй — край, чиста — мечта и тому подобное…

Будем считать, что ему самому виднее. Сам он себя поэтом не числил, о своих юношеских опытах никогда публично не поминал. Известно, что отказался от публикации сборника своих стихов к очередному юбилею. А переводчик-то какой намечался — Тарковский! Он из любого дерьма мог сделать конфетку.

Говорю, что Сталину виднее, потому что это был человек с безупречным литературным вкусом. Утверждаю, что литературу он понимал тончайше, притом, конечно, с полным политическим прагматизмом. Точно знал, кого уничтожить, кого возвысить.

К другим искусствам он относился как-то так, снисходительно. Актёров и киношников почти не трогал, художников морил голодом, но не уничтожал.

Лишь к литературе, как не раз замечалось, Сталин относился на полном серьёзе: именно писателей чаще всего удостаивал плахи. Но и вознаграждал, наверно, щедрей, чем остальных деятелей искусства и культуры.

Если б не политическая карьера, вряд ли б он стал поэтом, но из него мог получиться выдающийся литературный критик. Злобный, но прекрасно чувствующий гамбургский счёт.

Читал, что в году 1923-м или 1924-м, то есть когда он как раз начал прибирать власть, Сталин удостоил аудиенции трёх поэтов — Маяковского, Пастернака и Есенина.

Действительно лучших, если не считать, конечно, Ахматову и Мандельштама, безусловно непригодных в деле построения социализма.

Но это нам сейчас очевидно, что лучших. А по тем временам Пастернак был известен лишь узкому кругу начитанной интеллигенции, остальные двое, да, были знамениты сверх меры, но их слава была больше скандальной.

Почему б Сталину не пригласить, скажем, блестяще начинавшего Тихонова, любимца Горького, или Жарова, уже популярного среди коммунистической молодёжи? Не удостоились…

Как мы знаем, к Пастернаку он и дальше испытывал заметный интерес, играл с ним в кошки-мышки: унижал, подтравливал, однако не уничтожил. Диалектика.

Надо сказать, неудавшийся поэт тонко понимал и прозу. Булгаков при жизни был литератором весьма известным — больше как драматург и фельетонист. Но среди знатоков считавшийся как бы второго ряда. Сталин оказался проницательней знатоков.

Все перипетии их личных взаимоотношений широко известны. Несмотря на свою исключительную занятость государственными делами, вождь находил время лично руководить травлей Булгакова, со свойственной ему изощрённостью — то в жар, то в холод. Добил в конце концов самолично.

А вот уж вообще гениальная прозорливость. Это ж надо, из моря журнальных публикаций выудить совершенно безвестного Платонова и удостоить собственноручной резолюции: «Подлец!» или «Мерзавец!», точно не помню, неважно.

А не блистательный ли выбор для знаменитого постановления ЦК? Ахматова и Зощенко — первый поэт страны (не считая уже помянутого Пастернака) и первый прозаик. Опять в точку!

А главными писателями он тоже назначал не абы кого. Глянул я как-то сочинения Бабаевского. Н-да, сильно! Уж не мелочь какая-нибудь, такой масштаб бездарности, что он почти граничит с большим талантом. Куда там ныне популярному Сорокину, его последователю и пародисту.

Спросите, к чему я всё это?

Да вот, вдруг как-то грустно стало!

Нынешние наши правители на художественные таланты не претендуют.

За литературу теперь не казнят.

Скучные времена. А может, оно и лучше?

Читали: 286

обсуждали: Редакция (1) всего 1 сообщений

обсудить